Владимир Высоцкий Владимир Высоцкий
Владимир Высоцкий
БИОГРАФИЯ   ТЕКСТЫ ПЕСЕН   ПАМЯТИ В.ВЫСОЦКОГО   Я НЕ БРОСИЛ ПИСАТЬ СТИХИ..   ПРОЗА В.ВЫСОЦКОГО   НОВОСТИ НА ТЕМУ

Высоцкий и КГБ

Марк Цибульский

Если вы откроете самый популярный в Интернете поисковик Google, и наберёте два слова – "Высоцкий КГБ", то в ответ получите 43300 ссылок. Однако если вы захотите узнать, сколько же существует печатных работ на столь популярную тему, то найдёте всего одну.

        В.Перевозчиков, автор указанной публикации (в дальнейшем он включил её под другим названием в свою книгу "Посмертная судьба"), проанализировал известную ему информацию и сделал вывод: "Вполне вероятно, что "Дело Высоцкого" – это не несколько папок, а несколько полок. Подождём, когда откроется архив бывшего Комитета ГБ".

        Предположение о нескольких полках находится в полном противоречии с официальными ответами ФСБ России. На два запроса с просьбой дать возможность ознакомиться с "делом Высоцкого" Государственный культурный Центр-Музей В.С.Высоцкого получил два ответа, из которых следовало, что никакого "дела Высоцкого" в архиве Федеральной службы безопасности России нет.

        Отметим сразу, что ФСБ явно лукавит. "Дело Высоцкого", разумеется, есть, поскольку аналогичные "дела" составлялись на всех граждан Советского Союза, отправляющихся за рубеж, а Высоцкий за границей в последние семь лет своей жизни бывал очень часто. Но нас интересует не то, есть или нет в архивах Лубянки папка с надписью "Высоцкий", а то, насколько Комитет государственной безопасности СССР вмешивался в жизнь Высоцкого. На этот вопрос, по сути дела, В.Перевозчиков дать ответ не пытается, а кроме него эту тему никто не исследовал. В среде же почитателей поэта сложилось твёрдое убеждение, что КГБ по мере сил отравлял Высоцкому жизнь.

        На чём основано это убеждение? По сути дела, на единственном факте. В октябре 1969 г. Высоцкого не утвердили на роль советского разведчика Бирюкова в фильме "Один из нас", поставленном Г.Полокой. Актёр В.Золотухин записал в дневнике (заметим – с чьих-то слов): "Полковник Кравцов (консультант картины, – М.Ц.) встречался с высоким лицом из КГБ – Бобковым. Тот пообещал оторвать башку Баскакову и Романову, если те утвердят Высоцкого. И "дело не в его песнях, а в его поведении"".

        Допустим, сказанное соответствует действительности (хотя проверить невозможно), но из данной дневниковой записи можно сделать только один вывод: Ф.Бобков, в то время – начальник 5-го Управления КГБ, был против того, чтобы роль разведчика, Героя Советского Союза, играл человек, который слишком часто, говоря спортивным языком, находился "не в форме". С точки зрения коммуниста и чекиста, позиция абсолютно логичная. "Происков КГБ" пока не видно. Кстати, вспомним, что Высоцкого на роль не утвердили безо всякого вмешательства КГБ – много влиятельных деятелей киноискусства разделяли точку зрения Ф.Бобкова, хотя сами к КГБ отношения не имели.

        Занимаясь биографией Высоцкого почти тридцать лет, я довольно часто находил в жизни Высоцкого "след КГБ". Но след довольно странный...

        1969 г., Батуми. Известный грузинский актёр Г.Кавтарадзе рассказывал мне: "Высоцкий оказался в Батуми на теплоходе "Аджария". Почему – не знаю, но Высоцкий на несколько дней остался в Батуми, а потом, когда теплоход вернулся, Высоцкий на нём уплыл.
        Мы ходили с ним ночью по Батуми, я показывал ему город. А потом я пригласил его в театр и показал ему поставленный мной спектакль "Ревизор". Тогда я считал, что мне удалось сделать новаторскую постановку. После спектакля мы обсудили его немного. Высоцкий мне ничего не сказал, но я понял, что ему это всё не очень-то понравилось. Помню, он мне сказал такую фразу: "Если ты что-то делаешь, то делай это смелее. Не надо останавливаться на полпути".
        А потом мне пришла в голову мысль... Я ему сказал: "Я сделаю новую редакцию этого спектакля, если ты согласишься. Ты будешь играть Хлестакова, и играть будешь по-русски, а все остальные будут играть по-грузински". Договорились, что когда он будет свободным, мы попробуем это сделать. Но не сложилось...
        Я повторяю вам – мы ходили по Батуми, в основном, ночью, вдвоём, и обсуждали эту идею. А потом была интересная история. Высоцкий уехал, а через некоторое время в одной компании, где я был, оказались молодые ребята из КГБ. Один из них как-то вызвал меня на разговор и сказал: "Да, это интересная идея...", имея в виду идею постановки "Ревизора" с Высоцким. Я говорю: "Да кто вам рассказал?!" Он говорит: "Ты думаешь, мы ничего не знали? Мы всё знали, мы следили, но никому ничего не сказали". Вот так вот... Эти молодые ребята, оказывается, тоже любили Высоцкого".

        1970 год, Казахстан. "В захолустный Зыряновск – сразу же после концертов – поступил запрос из соответствующего комитета: дайте характеристику на выступления, – рассказывал фотограф В.Корж, снимавший Высоцкого во время его концертов в городе. – Несколько оробевшая и чрезвычайно недоумевающая В.Свердлова (заведующая отделом культуры, – М.Ц.) – по другим артистам отзывов не требовали – тем не менее дала самую благожелательную оценку".

        Тогда же, в октябре 1970-го, Высоцкий давал концерте в другом казахстанском городе – Чимкенте. Однажды он побывал в гостях у проректора КазХТИ В.Смогоржевского, спел несколько песен.
        После отъезда Высоцкого "проректора вызвали в КГБ, заставили писать объяснительную "по поводу посещения его дома артистом Москонцерта Владимиром Высоцким". Его даже сняли с должности, перевели в старшие преподаватели".

        1973 год, Киев. В ноябре Высоцкий дал несколько концертов в столице Украины, в том числе, в школе номер 49. Ф.Яровая, одна из организаторов того выступления, рассказала мне: "Как только Высоцкий уехал из Киева, в школу явились люди из "органов"... Грозили, размахивали руками. Кто-то из них был на концерте. Это было понятно, потому что они знали всё, что пел Высоцкий, и даже – какие были к нему вопросы. А потом они ушли – и всё. Никаких продолжений эта история не имела. Потом я узнала, что и в других местах, где выступал Высоцкий, всё проходило точно по тому же сценарию: после отъезда Высоцкого они обошли все эти места, грозили и уходили".

        1977 год, Казань. Сотрудник городской филармонии помог Высоцкому организовать концерт в городском Доме актёра. По какой-то причине администратор В.Гольдман почувствовал неладное, и попросил тех, кто записывал концерт, сдать плёнки. Плёнки ему отдали, но на следующий день, как вспоминает М.Тазетдинов, "ещё и девяти не было, мне домой звонок: что за концерт был? Забеспокоились в "конторе глубокого бурения". Всё нормально, говорю, пел, что положено. Уверенно так соврал, плёнки же все сдали. – "Ладно, ладно, – слышу в ответ, – знаем мы, что он пел, но ничего, нам понравилось".

        То есть, на протяжении многих лет мы наблюдаем одну и ту же тенденцию: Высоцкий уезжал из города, и тут же появлялись бдительные товарищи из КГБ. Все их вопросы – к организаторам концертов, к тем, с кем встречался Высоцкий. Никогда – к нему самому.

        Почему так? Ответ, как мне кажется, содержится в словах бывшего Председателя КГБ Украины (позднее – СССР) В.Федорчука: "Когда я был председателем КГБ Украины, председатель КГБ СССР Андропов требовал, чтобы мы ежегодно в Украине сажали 10-15 человек. И мне стоило невероятных усилий, вплоть до конфиденциальных обращений к Брежневу, чтобы количество украинских диссидентов ежегодно ограничивалось двумя-тремя людьми".

        Если это так (а сомневаться в словах В.Федорчука у меня нет оснований), то означать это могло только одно: местные комитеты КГБ просто вынуждены были находить компромат. Во-первых, руководство требует, а во-вторых, если нет заведённых дел, значит, нет и работы. А нет работы – нет и продвижения по служебной лестнице. Отсюда и возникала самодеятельная активность вокруг концертной деятельности Высоцкого, которая, заметим, никогда не имела для Высоцкого дурных последствий. Кто-то эту активность успешно гасил...

        По всей вероятности, одним из проявлений такого рода самодеятельности местных органов госбезопасности стала рассказанная писателем Л.Мончинским история, когда в июле 1976 года КГБ планировал операцию "Самородок". Согласно плану, Высоцкому, возвращавшемуся из Иркутской области, где он был гостем В.Туманова и выступал перед артелями старателей, должны были подбросить золотой самородок. По статье за хищение золота могли дать очень много, но операцию отменили. Почему? Л.Мончинский этого, конечно, не знает. Не знаем и мы, но попробуем порассуждать, и в этих рассуждениях нам поможет бывший начальник 5-го Управления КГБ, в дальнейшем – заместитель председателя КГБ СССР генерал армии в отставке Ф.Бобков, беседа с которым состоялась у меня в период работы над этой статьёй.

        "Ф.Б. – КГБ Высоцкого не преследовал, это неправда.
        М.Ц. – Генерал В.Федорчук рассказывал, что Ю.Андропов покровительствовал Высоцкому. Это правда?
        Ф.Б. – Да, во всяком случае, он к нему очень хорошо относился. Мы помогали Высоцкому. Высоцкий, конечно, нас всегда интересовал, потому что почти каждый месяц он выступал в нашем клубе.
        М.Ц. – Почти каждый месяц?!
        Ф.Б. – Во всяком случае, в московском Управлении. Он был большим приятелем с начальником московского Управления.
        М.Ц. – Вы сказали, что КГБ помогал Высоцкому. В чём конкретно заключалась это помощь?
        Ф.Б. – Ну в чём помощь... Во всяком случае, хорошо к нему относились, приглашали на концерты.
        М.Ц. – В Интернете без ссылки на источник рассказывается, что вскоре после высылки Солженицына Андропов получил приказ от Суслова найти повод завести дело на Высоцкого и арестовать его, но Андропову удалось отговорить Суслова. Было такое?
        Ф.Б. – Я об этом никогда даже не слышал. Слухов много ходит. Я не знаю, кто и когда хотел его арестовывать. Никогда этот вопрос не обсуждался.
        М.Ц. – А сами Вы лично с Высоцким общались?
        Ф.Б. – Ну я встречался иногда. На концертах. Он производил нормальное впечатление. Меня спрашивали уже о Высоцком, я отвечал, но никто не хочет этого воспринимать. Все разговоры о преследованиях Высоцкого – это ерунда.
        М.Ц. – Вы не знаете, Андропов общался с Высоцким?
        Ф.Б. – Я не могу сказать. При мне встреч не было. Относился Андропов к нему нормально, а были ли встречи – не знаю".

        Беседа была короткой, но очень важной. Во-первых, Ф.Бобков подтверждает слова своего коллеги В.Федорчука о том, что Ю.Андропов Высоцкому симпатизировал. (На мой взгляд, такое подтверждение важно ещё и потому, что два генерала к личности Ю.Андропова относятся очень по-разному). Во-вторых, открывается ранее совершенно неизвестная информация о том, что Высоцкий знал начальника московского Управления КГБ. Пусть даже Ф.Бобков преувеличил степень их близости, но важен сам факт знакомства.

        Я и ранее понимал, что где-то в недрах КГБ у Высоцкого был надёжный покровитель очень высокого ранга. Ну, в самом деле, трудно предположить, что кому-то ещё в целой стране сошли бы с рук регулярные встречи с теми, кого в СССР официально именовали "предателями" и "отщепенцами" – писателем А.Синявским, танцовщиком М.Барышниковым, поэтом И.Бродским, художником М.Шемякиным и другими изгнанными из страны или сбежавшими оттуда деятелями культуры. Вряд ли для кого-то другого остались бы без последствий загул в Париже со стрельбой (правда, стрелял не Высоцкий, а Шемякин, но всё же...); загул в Марселе, когда под угрозой оказался столь долго ожидаемый французской критикой "Гамлет"; самовольно организованные выступления в Нью-Йорке, Западном Берлине, Торонто (и более того – деньги за эти концерты Высоцкий не сдал "добровольно", а оставил себе, – неслыханное дело при "развитом социализме"!); поездки по всему миру, хотя виза давалась только на выезд во Францию к жене. Какое уж там преследование... Весь вопрос в том, кто был этим покровителем.

        Долгое время я полагал, что им был сам шеф КГБ Юрий Андропов. Высоцкий рассказывал своему приятелю Л.Лубяницкому, что они были знакомы. (Правда, А.Утевский, друг юности Высоцкого, рассказавший мне со слов Высоцкого о том, как тот встречался с Л.Брежневым, сказал, что Андропова Высоцкий лично не знал.) Возможно, в некоторых случаях приходилось вмешиваться и "самому", но, как мы теперь понимаем, многие вопросы мог уладить и начальник московского Управления, генерал-полковник Виктор Алидин, занимавший эту должность с 1971-го по 1986-й год.

        В.Перевозчиков в процитируемой выше статье обращает внимание на одну запись из дневника В.Золотухина. 8 декабря 1977 года тот записывает в Марселе: "Игорь Бычков (сопровождающий от КГБ, – М.Ц.) нехорошо обмолвился: "Надо бы вашего шефа один раз приложить хорошенько. В Союзе – это одно, а здесь – замена "Гамлета"..."

        Речь шла о том, что было серьёзное опасение, сможет ли Высоцкий играть спектакль после очень тяжёлого срыва во время гастролей. В.Перевозчиков задаётся вполне логичным вопросом: "Значит ли это, что Любимова ("шефа") они могли наказать, а Высоцкого уже нет?" Похоже, что так оно и было, хотя, случись действительно срыв спектакля, вины Ю.Любимова в этом не было бы никакой.

        В этой связи, думается, интересно проанализировать поведение Высоцкого за рубежом. Начать при этом нужно с ОВИРа, хотя эта организация являлась отделом не КГБ, а Министерства внутренних дел.
        "Выездное дело" поэта хранится в ГКЦМ В.С.Высоцкого. Высоцковед И.Роговой детально его проанализировал и опубликовал результаты своих исследований в сборнике "Мир Высоцкого".

        Во вступлении к публикации И.Роговой детально рассказывает о порядке оформления виз в Советском Союзе. "Получив заявление-анкету и прилагаемые к ней документы, инспектор ОВИР делал отметку в соответствующей графе "Анкеты". Первым делом требовалась спецпроверка. Инспектор ОВИР отсылал "Требования" (стандартная форма, гриф "секретно", отдельный бланк на каждого человека) в Первый спецотдел УВД Мособлисполкома с просьбой сообщить в трёхдневный срок "компрматериалы" на претендента и его ближайших родственников.... Получив ответы на "Требования", инспектор ОВИР направлял "Дело" в Управление КГБ по Москве и Московской области (то есть, именно в ту организацию, с начальником которой у Высоцкого, по воспоминаниям Ф.Бобкова, были прекрасные отношения, – М.Ц.) с сопроводительным письмом, содержащим вопрос, – нет ли у них возражений против выезда претендента за границу, – и просьбу – ответить в течение пяти дней.
        Положительный ответ УКГБ на стандартном бланке выглядел так:
        "Сообщаем, что Управление КГБ при СМ СССР по гор. Москве и Московской обл. материалами, препятствующими выезду Высоцкого Владимира Семёновича, не располагает".
        Фактически этот документ был самым важным в процессе оформления разрешения на выезд. Получив его, инспектору ОВИР оставалось выполнить несколько чисто формальных операций".

        Таким образом, выясняется, что, во-первых, уже по чисто формальным признакам (даже если отбросить все прочие догадки) "дело Высоцкого" в архивах КГБ должно быть, а во-вторых, слова Ф.Бобкова о добрых отношениях Высоцкого с начальником московского Управления подтверждаются. В противном случае остаётся предположить, что в КГБ работали только слепые и глухие офицеры, вообще ничего не знавшие обо всех фактах нарушения Высоцким правил поведения советских граждан за границей! На самом деле, конечно, в КГБ знали всё...

        1975 год, февраль. Высоцкий в Париже был в Сорбонне на вручении его учителю А.Синявскому премии "За лучший иностранный роман года". Заметим, что речь шла о "Голосе из хора", книге, написанной А.Синявским в лагере и на лагерные же темы. Поступок Высоцкого, едва-едва, получившего право ездить за рубеж, конечно же, смелый, и незамеченным он не остался.

        "Занервничали мы, – записал Высоцкий в дневнике, – как они всё-таки, суки, оперативны. Сразу передали по телетайпу – мол, был на вручении премии".Посещение Высоцким Сорбонны последствий не имело – границу ему не закрыли.

        1976 год, июль. Без разрешения советских властей Высоцкий едет в Канаду записывать новую пластинку. На одной из фотографий рядом с ним Серуш Бабек – человек, очень возможно, плотно связанный с КГБ. Пластинка была записана, издана через год во Франции. Последствий и это не имело – Высоцкий продолжал ездить за границу, а КГБ исправно сообщал в ОВИР, что материалами, препятствующими его выезду, не располагает.

        1979 год, январь. Высоцкий прилетел в США на гастроли, естественно, устроенные без ведома советских властей, – но, похоже, не без ведома КГБ. Ш.Калманович, впоследствии осуждённый в Израиле за шпионаж в пользу СССР, находился рядом с Высоцким на протяжении всего концертного турне.

        Тут, правда, есть один неясный момент. Импресарио Высоцкого В.Шульман рассказывал мне: "Это вообще была целая эпопея, его искал весь КГБ. Понимаете, в то время у СССР и США не было культурных отношений. Высоцкий выехал сначала во Францию, оттуда поехал в Западный Берлин, а затем только прилетел в Америку.
        У меня были очень непростые условия организации его гастролей. По нашему договору, я очень долго не делал никаких объявлений, чтобы его не развернули назад. Перед этим как раз был случай – не выпускали жену Годунова, когда тот сбежал. Мне было понятно, как мог Комитет поступить с Высоцким, если бы они узнали о гастролях заблаговременно – засунули бы в самолёт, и всё. Тогда бы "накрылись" все мои вложения в залы, – залы были дорогие, особенно в Нью-Йорке. Так что объявление о гастролях появилось в самый последний момент, а когда оно появилось, Высоцкого начали искать. Мне, с одной стороны, приходилось Высоцкого прятать, чтобы его не увезли до концертов, с другой стороны, приходилось, иной раз, его искать, поскольку у него уже были серьёзные проблемы со здоровьем...
        В конце концов, я устроил целое шоу для двух сторон – для Высоцкого и для КГБ, – нашёл объяснение, почему культурный атташе советского посольства не знал о том, что приезжает Высоцкий, нашёл такую форму, которая устроила всех".

        В документальном фильме "Владимир Высоцкий в Америке" прозвучал отрывок беседы с бывшим офицером КГБ А.Михайловым, который сказал: "Насколько я помню, из советских посольств в США и Канаде постоянно шли шифровки в Москву, в которых излагались факты проведения концертов. Но они были достаточно осторожными... С одной стороны, по тем временам факт был достаточно вопиющим: человек без разрешения выездной комиссии ЦК КПСС свободно перемещается во времени и пространстве. Но с другой стороны, то, как проходили эти концерты, не вызывало особой тревоги. Шифровки шли по линии КГБ непосредственно из посольств, которые информировали о пребывании заметной и популярной на Западе личности – личности, которая находится в достаточно нештатной ситуации".

        Таким образом, не вполне понятно, был ли Ш.Калманович рядом с Высоцким по заданию или по велению сердца, но так или иначе, о концертах Высоцкого в Америке в КГБ знали. И, судя по всему, Высоцкий тоже знал, что в КГБ знали...

        Писатель А.Львов рассказал мне любопытную историю, случившуюся после концерта в Нью-Йорке: "Мы вышли после концерта, а кругом эти "мальчики"... Вы понимаете, какие. И двое из них просто нахально шли за нами. Володя повернулся, эдак театрально расставил ноги, скрестил руки на груди и стал в упор на них смотреть. Они остановились, а Володя смотрел на них, пока они не повернулись и не ушли".

        Вряд ли Высоцкий стал бы без нужды вести себя так вызывающе, если бы не понимал, что "мальчики" перегибают палку – "Те, Кому Надо" уже и так обо всём информированы... За границу Высоцкий продолжал ездить беспрепятственно.

        1979 год, апрель. По совету П.Леонидова Высоцкий отменяет концерт в Торонто, намеченный В.Шульманом на январь 1979 года, и приезжает на выступление, подготовленное другими людьми. Помогавший в организации концерта Л.Шмидт в беседе со мной вспоминал:

        "Перед выступлением Высоцкого мне позвонил представитель туристического агентства и сказал, что группа советских туристов с "Беларусьтрактора" хотела бы попасть на концерт. Я сказал об этом Высоцкому и спросил, должны ли они брать билеты. Он сказал: "Никаких билетов! Проводи их в зал, а после концерта пригласи ко мне".
        А в антракте он мне говорит: "Ты видел, – там один сидит и всё записывает?" А там, правда, сидел человек и всё, что Володя говорил, на бумажку записывал.
        Кончился концерт, привёл я к нему эту группу с "Беларусьтрактора". Высоцкий их ласково так встречает: "Заходите, товарищи! Я тут проездом из Москвы на Ямайку, там Марина с детьми ждёт. Так вот, местный университет попросил дать несколько концертов".
        Я к двери пячусь, чтоб не расхохотаться, а потом ему говорю: "Ты бы хоть предупредил, что такое скажешь!" А он мне: "Это ж завтра всё доложено будет. Они ж там все из КГБ".

        Вряд ли Высоцкий ожидал, что "группа с "Беларусьтрактора"" поверит в сказки про Ямайку и приглашение местного университета, но декорум был соблюдён, и снова выступление перед эмигрантами, организованное эмигрантами, прошло для Высоцкого без осложнений.

        Разумеется, размышляя о той свободе, с которой Высоцкий пересекал границу, нельзя не отметить влияния М.Влади. Хорошо известно, что первое в своей жизни разрешение на выезд за рубеж Высоцкий получил в 1973 году по личному распоряжению Л.Брежнева, к которому по просьбе М.Влади обратился главный коммунист Франции Ж.Марше. Если бы Высоцкого позднее вдруг перестали выпускать во Францию, молчать бы М.Влади не стала, и советские власти получили бы ещё одну проблему. Тем не менее, в Советском Союзе на всё существовали правила, которые Высоцкий регулярно нарушал, но при этом заметим – безо всяких последствий для себя.

        Не говоря о том, что поведение Высоцкого за рубежом, как мы уже убедились на примерах, не соответствовало, мягко говоря, тому, что ожидалось от советского гражданина, так ведь и виза выдавалась ему только для поездок во Францию – и никуда более. Он же, выезжая за рубеж, свободно посещал другие страны. То есть, изначально разрешения на посещение Англии, Италии, Мексики и других стран не было, и оформление шло уже после выезда Высоцкого из СССР. Для переезда в другую страну требовалось основание, и действовать надо было быстро. С такой скоростью вопросы мог решать только КГБ, используя шифровальные отделы советских посольств. Потому-то при дальнейших обращениях Высоцкого за визой московское управление КГБ с чистой совестью сообщало, что компрометирующих материалов на Высоцкого у них нет. Да и откуда им взяться, когда оформление виз шло по их каналам!

        Зная всё это, очень странно читать слова М.Влади: "Когда он (Высоцкий, – М.Ц.) возвращался в СССР, то по тогдашним правилам надо было сдавать заграничный паспорт в отдел кадров (на самом деле – в ОВИР, – М.Ц.). Там у всех просто глаза вылезали из орбит: кроме отметок о пересечении французской границы стояли штампы Мексики, США, других экзотических мест. Но обходилось без неприятных последствий. Чиновники считали, что раз Володя так лихо путешествует по свету, значит, кто-то наверху его поддерживает. Конечно, всё это было не так, но эта боязливость играла нам на руку".

        Всё-таки нехорошо держать читателей серьёзной газеты за неспособную к размышлениям толпу. Чиновникам ОВИРа было прекрасно известно, как оформлялись визы в СССР, так что СЧИТАТЬ, что Высоцкого кто-то поддерживал наверху (добавим – на самом верху) им было не нужно. Они ЗНАЛИ, что его поддерживают, и даже знали, кто именно...

        "Руку КГБ", систематически, как полагают некоторые, отравлявшую жизнь Высоцкого, обнаружить не удалось. Факты свидетельствуют об обратном – в Комитете государственной безопасности, как и во всех других комитетах, управлениях и министерствах, у Владимира Высоцкого было гораздо больше почитателей, чем врагов.

        Автор выражает искреннюю благодарность Виктору Любишкину (Москва) за ценную информацию, использованную при написании этой статьи.

  Вопросы, комментарии, просьбы
Хранитель: support@ pomnim-lyubim.ru
Copyright © 2008-2024

Rambler's Top100